«Правда, в космос полететь мы не можем»: жизнь слепоглухого человека

Доктор психологических наук – Александр Суворов. Он не видит и не слышит, но просто и мудро рассказывает о жизни и о тех, кого мы считаем особенными людьми

Много или мало – оценить нельзя

Нужно ли поддерживать столь ничтожно малую группу людей, какой являются слепоглухие? Я категорически против статистического подхода. Много или мало – как оценишь? Когда у меня спрашивали за границей лет двадцать пять назад, много ли у нас в России слепоглухих, я отвечал: «Даже если один, это уже много. Уж очень неприятная это штука – слепоглухота».

Кто такие слепоглухие? Это очень разнообразная категория инвалидов. Я ослеп в три года, оглох в девять лет – после того, как моя устная речь уже сформировалась и стала основным средством общения. У кого-то иначе.

Слепые слабослышащие, глухие слабовидящие – это все слепоглухие. Действительно, таких людей, как мы, мало. Но мне бы хотелось, чтобы слепоглухоты вообще не существовало.

У нас в стране слепоглухие находятся в тяжелой ситуации, им нужна всякая поддержка. Конечно, проще всего сдавать их в 18 лет в дома престарелых. Но ведь их учили. А зачем? Вот они могут себя сами обслуживать, а в доме престарелых этого не надо. Все, чему их научили, насмарку.

 

Каждый человек нуждается в поддержке

Я несколько раз бывал в школе Перкинса в США, которая находится в окрестностях Бостона. Там живут и взрослые, и дети – с проблемами слуха и зрения, в том числе слепоглухие.

Там я познакомился с 15-летним мальчиком, у которого была сложная форма ДЦП. Он был в коляске, парализованный, глухой, но зрячий. И он работал за компьютером. Руки не работают, ноги не работают, а он сам – работает. Как? Почему? Все просто. Ему, единственному такому воспитаннику школы Перкинса, сделали специальное приспособление, которое надевалось на голову, шлем с палочкой-клювом на лбу. И он этим клювом доставал до клавиатуры компьютера.

 

Кто-то не поленился сделать это для него одного, единственного в целом мире. И никто не спрашивал, много ли таких, как он. Достаточно было того, что он есть.

А у нас часто задают вопрос: а стоит ли один человек таких затрат и хлопот? Но каждый – единственный. Каждый нуждается в поддержке. Каждый человек – и инвалид, и нет. И слепой, и зрячий, и глухой, и слышащий. И говорящий, и не говорящий.

Все имеют право на то, чтобы быть людьми. Когда этот подход к человеку в России станет главенствующим, нашей страной можно будет гордиться.

Слепоглухота лишь обостряет общечеловеческие проблемы

Мы с философом Эвальдом Ильенковым часто обсуждали вопрос, в чем же заключается специфика слепоглухоты. Однажды он написал мне: «Ты верно и остро понял, что проблемы, в которые ты уперся, абсолютно ничего специфического для слепоглухого не составляют. Не буду лицемерить и говорить, что зрение и слух – вообще маловажные вещи, что в силу известной диалектической истины – “Нет худа без добра” – ты в свои двадцать один год уже дорос до такого сознания, которым дай бы Бог обладать миллионам зрячеслышащих. Зная тебя, знаю, что сладеньких утешений ты не примешь, что ты к ним глух. Я понимаю, что слепоглухота не создает ни одной, пусть самой микроскопической, проблемы, которая не была бы всеобщей проблемой. Слепоглухота лишь обостряет их, – больше она не делает ничего».

Специальных проблем у слепоглухих не существует. У нас те же проблемы, что и у всех остальных людей. А каких-то проблем у нас может и не быть. Например, у нас нет солдатчины. Правда, в космос полететь мы тоже не можем.

Слепоглухота придает специфику общечеловеческим проблемам, обостряет их. Мы не видим, и мы читаем пальцами. Мы не слышим, и говорим руками. Мы не можем говорить, но нам приходится овладевать речью в другой форме.

 

Альтернативная система жизнеобеспечения

Есть обходные пути, как называл их Выготский. Пути в обход слепоты, глухоты, инвалидности. Самое главное, что нужно сделать человеку с инвалидностью, с той или иной ее формой, – овладеть умением организовывать себе помощь. Это я называю альтернативной системой жизнеобеспечения. Благодаря этой системе у меня есть возможность самостоятельно ходить за продуктами в магазин.

В магазине возле дома меня знают, ко мне подходят и разговаривают со мной посредством письма на ладони. Я говорю, что хочу купить, голосом.

Умение организовывать себе помощь, обращаться за помощью – едва ли не важнейший обходной путь. И не только для инвалидов. Для всех, кто по каким-то причинам не может действовать напрямую, например, для стеснительных людей.

 

Жизнь и эксперимент

Ослеп я в три года, а оглох в девять лет. Почему – врачи до сих пор не знают. Когда это случилось, мама, которую я считаю главным человеком в своей жизни, стала искать для меня школу. И знакомые ей рассказали о Загорском детском доме, который недавно открылся.

Мама туда написала, ей ответили, что меня ждут. Но сама она меня туда отвезти не могла – на руках был грудной ребенок, мой брат. Поэтому она попросила соседку, проводницу, которая меня и отвезла из города Фрунзе в Загорск.

Тут я учился до 18 лет. Потом был МГУ, факультет психологии, куда поступили я и трое моих соучеников по Загорску. Эксперимент этот стал возможен благодаря человечному энтузиазму корифеев тогдашнего человекознания доктора психологических наук Александра Ивановича Мещерякова (1923 – 1974), доктора философских наук Эвальда Васильевича Ильенкова (1924 – 1979), академика Алексея Николаевича Леонтьева и их друзей. Этих трех людей, особенно Э.В.Ильенкова, я считаю своими духовными родителями.

Учились мы шесть лет, потом получили распределение в лабораторию теоретических проблем психологии деятельности НИИ общей и педагогической психологии Академии педагогических наук СССР.

 

Через некоторое время попросился к детям и стал ездить в свой родной детский дом. В качестве кого – долго было непонятно: не воспитатель, не учитель, не родственник. Но дети потом сами определили меня как свою вешалку. Ездил туда много лет.

Книга о воспитании детей

У меня огромная библиотека, особенно сейчас, когда есть возможность читать и хранить книги в электронном виде. Но если спросить меня о настольной книге, я не отвечу сразу.

 

В молодости я прочитал книгу Ильи Бражнина, сейчас, наверное, забытого писателя, «Сумка волшебника: заметки о писательском труде». Там рассказывалось об интересном тесте. Надо было представить Всемирный потоп для книг и спасти только 10 из них – больше нельзя, не поместятся в ковчеге. Какие книги взять с собой?

 

Я увлекся, стал составлять списки. Однажды рассказал об этом своему другу и учителю, академику Борису Михайловичу Бим-Баду. А он и говорит – а что, если только одну? И предложил книгу по воспитанию детей. Я бы выбрал Януша Корчака «Как любить детей» или Антона Макаренко «Педагогическая поэма», романы Владислава Крапивина, которые до сих пор время от времени перечитываю.

 

 

Когда у меня спрашивают о любимой книге, я отвечаю, что люблю сказки. Но понимаю это широко. Любая нескучная книга для меня сказка. К числу сказок относится, к примеру, «Роза мира» Даниила Андреева, которая интереснее, чем «Властелин колец» Толкиена.

Ты человек, если твои дела это подтверждают

Могу сказать, что людьми не рождаются, людьми становятся. Можно стать доктором раз и навсегда, но человеком раз и навсегда не станешь. Свое звание человека нужно подтверждать каждый день, каждую секунду – своими поступками. Христос говорил: «По делам их узнаете их». Когда дела твои – человеческие, тогда ты и человек.

 

СПРАВКА
Александр Суворов родился 3 июня 1953 в столице Киргизской ССР Фрунзе (ныне – г. Бишкек). В 1964 году он поступил в Загорский детский дом для слепоглухонемых. В 1971 году вместе с тремя другими воспитанниками загорского детдома был переведен в Москву, в экспериментальную группу лаборатории обучения и изучения слепоглухонемых детей научно-исследовательского института дефектологии Академии Педагогических наук СССР – для подготовки к обучению в университете.
В сентябре 1971 года начал учиться на факультете философии МГУ им. М.В.Ломоносова в качестве стажера, затем был переведен на факультет психологии. Эксперимент стал возможен благодаря доктору психологических наук Александру Ивановичу Мещерякову, доктору философских наук Эвальду Васильевичу Ильенкову, академику Алексею Николаевичу Леонтьеву, и многим другим.
Александр Васильевич Суворов преподавал педагогику и психологию студентам высшей школы, работал со слепоглухими детьми в Загорском детском доме, стал доктором психологических наук.
Автор множества научных, публицистических, поэтических работ.

 

www.miloserdie.ru